56 УПК РФ

Роль свидетеля в уголовном праве сложно переоценить. Часто исход дела определяется показаниями одного человека. Свидетелем может оказаться каждый и нужно знать, какие права и обязанности в этом случае возникнут.

Определение термина

Свидетелем по уголовному делу будет любой человек, который:

• Видел совершение преступления.
• Имеет информацию о нём.

Нормы УПК РФ гласят, что обязанности и права свидетеля у очевидца преступления возникают сразу после вызова его на допрос следователем, дознавателем или судом.

Однако не все граждане могут быть привлечены к делу в качестве свидетелей. В 56 статье УПК РФ определён ряд исключений:

• Судьи и присяжные по этому делу.
• Священнослужитель, проводивший исповедь подозреваемого.
• Адвокат обвиняемого, кроме тех случаев, когда он сам попросил допросить его по делу.
• Члены Совета Федерации и Госдумы по делам, связанным с их службой.
• Сотрудники налоговой. Они не имеют права разглашать содержание деклараций.
• Арбитр, который получил некую информацию в процессе третейского разбирательства.

Остальные граждане могут свидетельствовать по уголовным делам.

Данный правовой документ, а также статьи 187-191, подробно определяют весь процесс работы со свидетелем по уголовному делу. А именно:

• Понятие «свидетель».
• Правила вызова на допрос.
• Порядок допроса.
• Перечень тех, кого нельзя вызвать в качестве свидетеля.
• Права и обязанности свидетелей.
• Ответственность за неявку.
• Наказание за ложные показания и разглашения данных следствия.

При вызове свидетеля на допрос следователь или дознаватель обязан рассказать ему обо всех правах, обязанностях и ответственности за их нарушение.

Выдержка из статьи 70 ГПК РФ

Гражданско-процессуальный кодекс РФ определяет нюансы допроса свидетеля в суде. В 70-й статье указаны его права и обязанности:

• Явиться в суд в указанное время.
• Давать правдивые показания.
• Нести ответственность за дачу ложных показаний.
• В случае болезни свидетеля могут допросить дома, без явки в суд.
• Он имеет право на компенсацию затрат на явку в суд.

В судебных процессах должны неукоснительно соблюдаться эти права и обязанности свидетелей.

Свидетельский иммунитет

Согласно закону ряд лиц имеют право не выступать в качестве свидетелей в уголовных делах, которые затрагивают их интересы. К таковым относятся:

• Потерпевший и гражданский истец.
• Их представители.
• Подозреваемый и обвиняемый.
• Гражданский ответчик и его представитель.

Суду и следователю запрещено требовать от них дачи показаний по делу в качестве свидетелей.

При этом всех обладателей свидетельского иммунитета разделяют на две группы: тех, кто может давать или не давать показания по своему усмотрению (свидетельство в отношении близких родственников) и тех, от кого вообще нельзя требовать дачи показаний.

Как свидетеля привлекают к ответственности

Уклонение от дачи показаний – правонарушение, за которое статьёй 308 предусмотрена ответственность в виде:

• Штрафа до 40 тысяч рублей.
• Исправительных и обязательных работ.

Такое наказание применяется к тем, кто явился к следователю по повестке, но отказывается давать показания. Освободят от ответственности только близких родственников обвиняемого:

• Детей.
• Родителей.
• Супругу.
• Усыновителей и усыновлённых.
• Бабушек и дедушек.
• Внуков.

Также свидетель имеет право не давать показания в отношении себя.

Как вызвать свидетеля в суд по уголовному делу?

Особенность допроса свидетелей по уголовному делу в судебном порядке – вызов по ходатайству сторон. Если во время следствия сам следователь высылает повестку на допрос, то в суде нужно ходатайствовать перед судьёй и он принимает решение вызвать свидетеля или отказать в этом.

В следственные органы также можно вызвать свидетеля по ходатайству любой стороны процесса. Обвиняемый, потерпевший, их защитники могут подать соответствующие заявления следователю. Если последний отказывает в вызове важного свидетеля, можно обращаться с жалобой в суд, в соответствии со 125-й статьёй УПК РФ.

Неявка свидетеля

На допрос свидетеля вызывают повесткой, в которой указано по какому делу и в каком статусе он вызван, а также данные следователя, который будет вести допрос.

Если повестку не выслали, а вызывают по телефону, то свидетель имеет право не явиться. Однако, стоит оценивать обстоятельства конкретного дела и роль свидетеля в нём.

Если свидетель не явился по повестке, следователь имеет право его принудительного привода для дачи показаний. Для этого оформляется специальное постановление, с указанием цели доставки гражданина в следственные органы. Нельзя применить привод к детям до 14 лет и к больным гражданам.

Есть вопрос к юристу? Спросите прямо сейчас, позвоните и получите бесплатную консультацию от ведущих юристов вашего города. Мы ответим на ваши вопросы быстро и постараемся помочь именно с вашим конкретным случаем.

Телефон в Москве и Московской области:
+7 (499) 394-37-20

Телефон в Санкт-Петербурге и Ленинградская области:
+7 (812) 305-28-25

Бесплатная горячая линия по всей России:
8 (800) 550-93-75

Таким образом, болезнь будет считаться уважительной причиной неявки и переноса допроса, но факт болезни нужно доказать документально.

Кроме принудительного привода в качестве наказания за неявку свидетелю по уголовному делу могут назначить денежное взыскание. Для этого следователь передаст протокол в суд. И суд, как правило, становится на сторону следственных органов, назначая штраф в размере 2500-5000 рублей. Но такая форма ответственности применяется редко. Обычно используется привод.

Порядок допроса свидетеля в суде

Вызвав свидетеля по ходатайству стороны дела, судья проверяет его личность, а также предупреждает об ответственности за дачу заведомо ложных показаний.

Далее идёт допрос свидетеля сторонами дела. Каждая из них с разрешения судьи может задавать вопросы. В случае некорректных вопросов, противоположная сторона может высказать протест. Если суд его примет, то вопрос будет отклонён.

Все свидетельские показания заносятся в протокол судебного заседания. Это официальный документ.

При допросе следователем процесс происходит подобным образом, только без участия сторон дела и судьи. Следователь задаёт вопросы либо просит свидетеля рассказать об известной ему информации в свободной форме.

Все данные заносятся в протокол, который свидетелю дают прочесть и подписать. Перед подписанием он имеет право внести все дополнения и изменения в текст протокола. Также свидетель может отказать от подписания протокола, если не согласен с его содержанием. В этом случае следователь и двое понятых своими подписями должны удостоверить отказ свидетеля.

Повторный допрос

Бывают ситуации, когда свидетель по уголовному делу хочет дополнить свои показания уже после подписания протокола первого допроса. В таком случае вносить изменения и дополнения в его текст нельзя. Но можно попросить о проведении повторного допроса. В новом протоколе свидетель сможет изложить все дополнительные обстоятельства по делу.

Однако, нужно понимать, что противоречие показаний в разных допросах может вызвать вопросы относительно правдивости слов свидетеля.

Инициировать повторный допрос может и сам следователь, если открылись новые обстоятельства дела и к свидетелю появились дополнительные вопросы.

Ложные показания

307 статья УК РФ устанавливает ответственность за дачу заведомо ложных показаний. В реальных делах свидетелей привлекают к такой ответственности, когда доказано, что свидетель знал о неправдивом характере информации, которую он даёт следствию. Это касается и случаев дачи неправдивых показаний в отношении близких родственников. Свидетель имеет право не давать в их отношении никаких показаний, но если он согласился их дать, то обязан говорить правду.

Подобных дел в судебной практике мало, так как сложно доказать, что неверную информацию человек дал сознательно, а не по заблуждению.

Освободить от ответственности по 307-й статье могут, если свидетель сам признался во лжи до вынесения приговора по делу.

Также, нужно учесть, что привлечь к ответственности за ложные показания могут только лица, которые не младше 16 лет. Наказанием за это может быть:

• Штраф до 80 тысяч рублей.
• Обязательные работы на 480 часов.
• Исправительные работы на год.
• Лишение свободы до 5 лет.

Реальный срок назначают только, когда ложные показания привели к осуждению невиновного за тяжкое или особо тяжкое преступление.

Как себя вести на допросе?

Даже зная свои права и обязанности, свидетели по уголовному делу часто волнуются и не знают, как правильно участвовать в допросе. Нужно следовать нескольким простым рекомендациям:

• Сохранять спокойствие. Можно вызвать адвоката, так как по закону он имеет право присутствовать на всех допросах своего клиента.
• Составить примерный план ответов по делу. Основную информацию можно записать. Во время допроса разрешено пользоваться записями.
• Поставив подпись под текстом о том, что права и обязанности свидетелю разъяснены, нужно следить за правдивостью и точностью своих показаний, чтобы не нарушать 307 статью УК РФ.
• Помнить о праве не давать показания против близких в соответствии с 51 статьёй Конституции РФ.
• Рассказать о событиях, ставших известными свидетелю, а также ответить на дополнительные вопросы следователя. Но нужно учесть, что если в будущем свидетель изменит показания, суд имеет право принять первоначальный протокол в качестве доказательства. Поэтому стоит сразу продумывать все ответы.
• Внимательно прочесть протокол и внести в него все изменения до подписания.
• При нарушениях закона со стороны следователя, обязательно стоит подать жалобу в суд или прокуратуру.

Обычно допрос свидетеля проходит без проблем. Это стандартная процедура любого уголовного дела. И не стоит её бояться. Главное вспомнить всё, что известно по делу и не путаться при рассказе на допросе.

Новая редакция Ст. 56 УПК РФ

1. Свидетелем является лицо, которому могут быть известны какие-либо обстоятельства, имеющие значение для расследования и разрешения уголовного дела, и которое вызвано для дачи показаний, за исключением случаев, предусмотренных частью третьей настоящей статьи.

2. Вызов и допрос свидетелей осуществляются в порядке, установленном статьями 187 — 191 настоящего Кодекса.

3. Не подлежат допросу в качестве свидетелей:

1) судья, присяжный заседатель — об обстоятельствах уголовного дела, которые стали им известны в связи с участием в производстве по данному уголовному делу;

2) адвокат, защитник подозреваемого, обвиняемого — об обстоятельствах, ставших ему известными в связи с обращением к нему за юридической помощью или в связи с ее оказанием, за исключением случаев, если о допросе в качестве свидетеля ходатайствует адвокат, защитник подозреваемого, обвиняемого с согласия и в интересах подозреваемого, обвиняемого;

3) адвокат — об обстоятельствах, которые стали ему известны в связи с оказанием юридической помощи, за исключением случаев, если о допросе в качестве свидетеля ходатайствует адвокат с согласия лица, которому он оказывал юридическую помощь;

4) священнослужитель — об обстоятельствах, ставших ему известными из исповеди;

5) член Совета Федерации, депутат Государственной Думы без их согласия — об обстоятельствах, которые стали им известны в связи с осуществлением ими своих полномочий;

6) должностное лицо налогового органа — об обстоятельствах, которые стали ему известны в связи с предоставленными сведениями, содержащимися в специальной декларации, представленной в соответствии с Федеральным законом «О добровольном декларировании физическими лицами активов и счетов (вкладов) в банках и о внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации», и (или) прилагаемых к ней документах и (или) сведениях;

7) арбитр (третейский судья) — об обстоятельствах, ставших ему известными в ходе арбитража (третейского разбирательства).

4. Свидетель вправе:

1) отказаться свидетельствовать против самого себя, своего супруга (своей супруги) и других близких родственников, круг которых определен пунктом 4 статьи 5 настоящего Кодекса. При согласии свидетеля дать показания он должен быть предупрежден о том, что его показания могут быть использованы в качестве доказательств по уголовному делу, в том числе и в случае его последующего отказа от этих показаний;

2) давать показания на родном языке или языке, которым он владеет;

3) пользоваться помощью переводчика бесплатно;

4) заявлять отвод переводчику, участвующему в его допросе;

5) заявлять ходатайства и приносить жалобы на действия (бездействие) и решения дознавателя, начальника подразделения дознания, начальника органа дознания, органа дознания, следователя, прокурора и суда;

6) являться на допрос с адвокатом в соответствии с частью пятой статьи 189 настоящего Кодекса;

7) ходатайствовать о применении мер безопасности, предусмотренных частью третьей статьи 11 настоящего Кодекса.

5. Свидетель не может быть принудительно подвергнут судебной экспертизе или освидетельствованию, за исключением случаев, предусмотренных частью первой статьи 179 настоящего Кодекса.

6. Свидетель не вправе:

1) уклоняться от явки по вызовам дознавателя, следователя или в суд;

2) давать заведомо ложные показания либо отказываться от дачи показаний;

3) разглашать данные предварительного расследования, ставшие ему известными в связи с участием в производстве по уголовному делу, если он был об этом заранее предупрежден в порядке, установленном статьей 161 настоящего Кодекса.

7. В случае уклонения от явки без уважительных причин свидетель может быть подвергнут приводу.

8. За дачу заведомо ложных показаний либо отказ от дачи показаний свидетель несет ответственность в соответствии со статьями 307 и 308 Уголовного кодекса Российской Федерации.

9. За разглашение данных предварительного расследования свидетель несет ответственность в соответствии со статьей 310 Уголовного кодекса Российской Федерации.

Комментарий к Статье 56 УПК РФ

Комментарий удалён по просьбе автора.

Другой комментарий к Ст. 56 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации

1. Свидетелем становится лицо, получившее вызов на допрос.

2. Вызов для дачи показаний в качестве свидетеля допускается при наличии фактических данных, что лицо может обладать какой-либо информацией по делу.

3. Для допроса в качестве свидетеля может быть вызвано любое лицо вне зависимости от пола, возраста, должностного положения, состояния здоровья.

Запреты, связанные с допросами некоторых лиц в качестве свидетелей, обусловлены потребностями защиты публичных интересов. Так, судьи и присяжные заседатели не могут быть допрошены в качестве свидетелей о том, что происходило в совещательной комнате, в связи с необходимостью гарантировать тайну совещания и, следовательно, независимость суда. Допрос адвоката, участвовавшего в производстве по делу в качестве защитника или представителя, об обстоятельствах, ставших ему известными в связи с исполнением своих обязанностей в процессе, недопустим, поскольку это подорвет доверие к нему со стороны доверителя и поставит под сомнение конституционный принцип обеспечения каждому права на получение квалифицированной юридической помощи.

Однако в ситуации, когда сам обвиняемый заинтересован в даче показаний адвокатом, который является защитником по делу, и заявляет ходатайство об этом, то такой допрос возможен. Предметом показаний могут быть сведения о порядке производства следственных действий, о допущенных нарушениях, исключающих возможность использования результатов таких действий в качестве доказательств. При этом процессуальный статус адвоката изменяется. Он становится свидетелем и несет бремя обязанностей, предусмотренных ст. 56 УПК РФ. Защита обвиняемого должна быть поручена другому адвокату. Такая правовая позиция выражена в Определении Конституционного Суда от 6 марта 2003 г. N 108-О по жалобе гр-на Цицкишвили <1>.
———————————
<1> СЗ РФ. 2003. N 21. Ст. 2060.

4. Вместе с тем закон не запрещает допрашивать в качестве свидетелей лиц, страдающих психическими заболеваниями, а также лиц с физическими недостатками, если они не влияют на способность правильно воспринимать факты и давать о них правильные показания.

Закон не запрещает допросы в качестве свидетелей должностных лиц, осуществлявших функцию уголовного преследования (дознавателей, следователей).

5. Кроме прав, перечисленных в ч. 4 комментируемой статьи, свидетель обладает и другими. Так, он имеет право на возмещение расходов по явке; право на уважение чести и достоинства (ст. 9 УПК РФ); право на отдых, если допрос длится более 4 часов (ст. 187 УПК РФ); право требовать внесения исправлений и дополнений в запись его показаний (ч. 6 ст. 190 УПК РФ); право на обжалование в суд действий и решений дознавателя, следователя, прокурора (ст. 19 УПК РФ).

6. Из содержания ч. 6 данной статьи следует, что на свидетеля возложены следующие обязанности:

точно в указанное время являться на допрос по вызову;

давать правдивые показания;

не разглашать данные предварительного расследования, если он был об этом предупрежден.

Нарушение этих обязанностей может повлечь ответственность свидетеля. За уклонение от явки может последовать привод, а за отказ от дачи показаний или дачу заведомо ложных показаний — уголовная ответственность в соответствии со ст. ст. 307 и 308 УК.

Свидетель в уголовной процессе имеет определенные права и наделен обязанностями. Потому что его показания, которые он давал следователю в полиции и суду, будут использованы в качестве доказательств по делу. Приговор, вынесенный на основании полученных сведений, может полностью изменить судьбу подсудимого. Поэтому, перед допросом, свидетеля предупреждают о том, что говорить он должен только правду. Таков порядок.

Тем не менее, в ч. 3 ст. 56 УПК РФ зафиксирован перечень тех лиц, которые не могут быть вызваны на допрос, как свидетели. К ним относятся: судьи, присяжные, защитник ( адвокат подозреваемого), священники, члены СФ, должностные лица налогового органа и третейские судьи.

Что нужно знать?

Итак, значит, свидетелем считается тот человек, которому известны некоторые обстоятельства произошедшего и вызванный с целью дачи показаний к следователю, дознавателю или в суд. Таким образом, гражданин может быть приглашен на допрос с целью передачи информации должностному лицу не только тогда, когда он действительно обладает какими-то сведениями, но даже в том случае, если сотрудник правоохранительных органов имеет обоснованное предположение о том, что последний что-то знает о совершенном злодеянии.

Следует также отметить, что свидетелем может быть любой человек, вне зависимости от его общественного положения или других обстоятельств, связанных с его личностью. Тем не менее, в законе указан список тех лиц, которые не могут быть вызваны как свидетели ни в полицию, ни в суд.

Определенные категории

Многих людей, которые по воле судьбы оказались очевидцами совершения преступных деяний, интересует вопрос о том, кто не подлежит допросу в качестве свидетеля. Ведь иногда бывают и такие случаи, что на допрос вызывают даже несовершеннолетних граждан с их родителями. Так вот, список лиц, которые не должны и не могут быть свидетелями в уголовном процессе, закреплен в УПК. К ним относятся:

• судья и присяжные (им запрещено давать показания по обстоятельствам дела, если они сами были участниками этого уголовного процесса, т.е. присутствовали на заседании, оценивали представленные доказательства, заслушивали всех граждан, которые рассказывали то, что знают о произошедшем злодеянии);
• адвокат или защитник подозреваемого, которые обладают сведениями по делу, в связи с тем, что оказывали свою юридическую помощь доверителю ( исключение здесь составляют те случаи, когда о допросе данного лица в качестве свидетеля просит защитник обвиняемого с согласия последнего и для защиты его интересов);
• священник — не может давать показания об обстоятельствах совершенного деяния, потому что они стали известны ему в момент исповеди;
• члены СФ или депутаты ГД РФ без их согласия; (если они обладают информацией по делу в связи с исполнением полномочий)
• служащие налоговых органов не могу разглашать сведения из декларации, представленной гражданами на основании действующего закона, и поэтому они не являются свидетелями и не могут быть допрошены сотрудником правоохранительных органов;
• третейские судьи (не распространяют информацию об обстоятельствах, которые известны им в связи с проведением разбирательства).

Важное понятие

Итак, из вышеизложенного становится ясно, что определенные лица обладают свидетельским иммунитетом. Что же это означает? Здесь все достаточно просто, по закону лица, список которых закреплен в ч. 3 статьи 56 УПК РФ, свидетелями быть не могут. Поэтому, последние не понесут наказание за то, что не будут давать показания должностному лицу.

Кроме того, есть еще некоторые категории граждан, которые имеют возможность не свидетельствовать против себя и близких родственников. К ним относятся дети, родители, супруги ( брак которых официально зарегистрирован), бабушки, дедушки, внуки, усыновители, родные братья и сестры. Указанные лица могут сразу отказаться от возможности давать показания. В том случае, если близкие родственники все-таки решаются на допрос в качестве свидетелей по делу, то они теряют свой иммунитет. Их показания будут считаться доказательствами.

Дополнительно

Большинство граждан знают о том, что не подлежат допросу в качестве свидетелей мужья и жены обвиняемых, подозреваемых, если их брак оформлен в установленном законном порядке (в органах ЗАГСа). Последние наделены определенным иммунитет. Но, должны ли давать показания против своих супругов люди, брак которых не зарегистрирован? По закону, сожители не являются близкими родственниками. Это значит, что если один из них будет находиться под следствием, то «гражданские» муж или жена не смогут отказаться от дачи показаний. В противном случае, им грозит уголовная ответственность. Это обязательно нужно знать.

Более подробно

В данном случае еще раз хотелось бы отметить, что защитник подозреваемого, который оказывал юридическую помощь последнему и владеющий информацией по уголовному делу, не может быть свидетелем. Это говорит только об одном, адвокат должен хранить в тайне все сведения, о которых он узнал в момент осуществления консультирования обвиняемого. Следователь не имеет права вызывать последнего на процессуальную беседу, как свидетеля. Адвокат обязан хранить в тайне всю информацию, которую ему рассказал его клиент.

Тем не менее, на практике происходят различные ситуации. Например, подозреваемый отказался от помощи одного защитника и обратился к другому. В свою очередь, новый адвокат предполагаемого злоумышленника, с согласия своего клиента, может обратиться с ходатайством к следователю, чтобы тот пригласил первого защитника в отделение полиции и допросил его, как свидетеля. Главное — чтобы все эти действия не нарушали интересы обвиняемого.

Когда присутствуют присяжные?

Как правило, многие граждане, которые обвиняются в особо тяжких преступных деяниях, хотят, чтобы их дело было рассмотрено с участием независимых судей. Потому что большинство подозреваемых уверены в том, что присяжные смогут вынести наиболее справедливый вердикт. Кроме того, последние не подлежат допросу в качестве свидетелей по данному делу. Как это происходит на практике? Например, если после вынесения приговора суда, дело направили на пересмотр или на дополнительное расследование, то вполне возможно, что сотрудник правоохранительный органов будет собирать дополнительные доказательства виновности обвиняемого. Для этого следователю нужно будет снова допросить всех свидетелей по обстоятельствам произошедшего. Но, сможет ли должностное лицо вызвать на процессуальную беседу присяжного заседателя, которому известно достаточно большое количество информации по данному делу? По закону, это недопустимо. Потому что с учетом норм действующего УПК, присяжный заседатель не подлежит допросу в качестве свидетеля.

Основное доказательство

При расследовании уголовного дела, наибольшее внимание уделяется свидетельским показаниям. Как правило, именно эти сведения становятся основными доказательствами виновности или невиновности обвиняемого. Именно по этой причине за сообщение заведомо ложной информации следователю или суду, свидетелей привлекают к уголовной ответственности. Ведь в большинстве случаев, от показаний свидетелей зависит дальнейшая жизнь и судьба человека, оказавшегося на скамье подсудимых.

На исповеди

Иногда случается и так, что человек, совершивший преступление, не может долго жить с таким грузом на душе и приходит в храм для того, чтобы все рассказать священнослужителю. Ведь последний не будет упрекать гражданина, осуществившего злодеяние, а наоборот поможет собраться с духом и принять действительно верное решение. Многие преступники после исповеди идут в полицию и пишут явку с повинной. В своем заявлении последние нередко указывают то, что рассказали обо всем священнослужителю церкви.

По закону, сотрудник правоохранительных органов не сможет вызвать на допрос последнего. Потому что это запрещают делать действующие нормы УПК. Ведь священнослужитель не подлежит допросу в качестве свидетеля, если он узнал информацию о совершенном преступлении от самого злоумышленника во время проведения исповеди.

Список тех лиц, которые не подлежат допросу в качестве свидетелей, зафиксирован в ст. 56 УПК РФ. С комментариями к ней остается только согласиться. Ведь судьи, присяжные заседатели, защитники подозреваемых, адвокаты — не могут быть свидетелями. Потому что по роду своей деятельности, они обладают информацией, которая стала им известна во время расследования и рассмотрения дела в суде.

В свою очередь, следователь, занимающийся раскрытием содеянного, не может принуждать данных лиц к даче показаний. Ведь по закону, они обладают свидетельским иммунитетом.

Что делать, если получил повестку?

В законе закреплен исчерпывающий перечень тех лиц, кто не может быть свидетелем по делу. Поэтому, если адвокат подозреваемого или священнослужитель церкви, в которой исповедовался предполагаемый злоумышленник, а также должностное лицо из налоговой, куда передавал сведения обвиняемый, получат повестку о вызове к следователю, то они имеют полное право прийти на процессуальную беседу, но тут же отказаться давать какие-либо показания.

Кроме того, сам сотрудник полиции должен помнить о том, что вызывая этих лиц, как очевидцев произошедшего, он нарушает нормы действующего закона. Ведь не смотря на то, что свидетелем может быть любой человек, вне зависимости от его социального статуса или материального положения, УПК предусматривает определенный перечень лиц, которые не участвуют в процессуальной беседе в качестве свидетелей. Это правило относится и к судьям, и к присяжным.

Более того, лица, обладающие таким свидетельским иммунитетом, могут подать жалобу на действия следователя его руководителю, а также в прокуратуру или в судебный орган власти.

В практической деятельности

Показания свидетелей по уголовному делу имеют решающее значение. Более того, как уже было сказано ранее, они считаются одними из основных доказательств в процессе. Здесь следует также отметить, что в практической деятельности правоохранительных органов, свидетелями нередко бывают дети, которые дают показания следователю в присутствии психолога, педагога или своих родителей. Не исключается также допрос в качестве очевидцев произошедшего лиц, которые имеют какие-либо физические недостатки. Тем не менее, суд может усомниться в показании данных лиц. Ведь глухонемой или человек, страдающий шизофренией, не всегда могут правильно оценить происходящее. Поэтому, нередко такие люди, перед дачей показаний проходят экспертизу в специальном, медицинском учреждении.

Комментарий к Статье 56 Уголовно-процессуального кодекса

1. Свидетель относится к числу субъектов, привлекаемых к участию в доказывании. Фактическим основанием признания лица в качестве свидетеля является вероятность наличия какой-либо информации, имеющей значение для расследования и разрешения уголовного дела. Сведения об указанных обстоятельствах могут быть получены лицом как в результате непосредственного восприятия, так и при общении с очевидцами события, ознакомлении с различными документами и т.п. <1>. Не могут служить доказательствами фактические данные, сообщаемые свидетелем, если он не может указать источник своей осведомленности.
———————————
<1> В древнерусском судебном праве выделялись две категории свидетелей: видоки (очевидцы) и послухи (слышавшие о деле от других).

Процессуальным основанием по общему правилу является вызов для дачи показаний уполномоченным должностным лицом, в производстве которого находится уголовное дело. Вместе с тем в соответствии с ч. 1 ст. 187 УПК лицо может быть допрошено в месте его нахождения (например, в медицинском учреждении, по месту жительства, работы и т.п.).

Ходатайствовать о вызове данного лица в качестве свидетеля могут и другие участники процесса: подозреваемый, обвиняемый, защитник, потерпевший, гражданский истец и гражданский ответчик, а также их представители. Кроме того, лицо, которому известно что-либо по делу, может явиться на допрос и по собственной инициативе, без всякого вызова. В этом случае процессуальный статус лицо приобретает с момента разъяснения ему прав и обязанностей свидетеля.

При необходимости допроса свидетеля, проживающего на территории другого субъекта Российской Федерации, в соответствии с ч. 1 ст. 152 УПК РФ может быть направлено отдельное поручение о допросе такого свидетеля в соответствующий орган предварительного следствия.

2. Минимальный возраст свидетеля законом не установлен. С учетом способностей психического и интеллектуального развития, возможности адекватно воспринимать происходящие события и давать показания, а также в зависимости от характера воспринимаемых фактов в качестве свидетелей могут быть допрошены малолетние.

Статья 191 УПК устанавливает временные ограничения допроса несовершеннолетнего свидетеля в возрасте до 7 лет — не более 30 минут без перерыва, а в общей сложности — не более одного часа; в возрасте от 7 до 14 лет — не более одного часа, а в общей сложности — не более двух часов; в возрасте от 14 до 18 — не более двух часов, а в общей сложности — не более четырех часов в день. При производстве допроса вправе присутствовать законный представитель несовершеннолетнего свидетеля, обязательным является участие педагога или психолога.

3. Для допроса в качестве свидетеля по общему правилу может быть вызвано любое лицо вне зависимости от пола, возраста, должностного положения, состояния здоровья и других обстоятельств.

Вместе с тем ч. 3 настоящей статьи закрепляет 6 категорий лиц, обладающих служебным свидетельским иммунитетом, которые не подлежат допросу в качестве свидетелей и не могут быть привлечены к уголовной ответственности по ст. 308 УК РФ за отказ от дачи свидетельских показаний.

В п. п. 2 и 3 законодатель различает защитника и адвоката, оказывавшего иные формы юридической помощи (например, в качестве представителя потерпевшего, гражданского истца или ответчика; при допросе свидетеля и др.). Сведения, указанные в данных пунктах, составляют адвокатскую тайну, которую обязаны хранить также помощники и стажеры адвоката.

Пункт 4 ч. 3 настоящей статьи реализует тайну исповеди. Представляется, что священнослужители нехристианских официально зарегистрированных религиозных организаций на основании конституционных принципов равенства религиозных объединений и равенства всех граждан независимо от отношения к религии (ч. 2 ст. 14, ч. 2 ст. 19 Конституции РФ) также должны пользоваться свидетельским иммунитетом в отношении конфиденциальных сведений, если они стали им известны от членов соответствующих конфессий в результате исполнения религиозных обрядов.

Пункт 5 декларирует так называемый парламентский иммунитет.

Следует обратить особое внимание на новый п. 6 ч. 3 настоящей статьи, введенный Федеральным законом от 8 июня 2015 г. N 140-ФЗ в связи с так называемой амнистией капиталов, распространяющей режим налоговой тайны на специальные добровольные декларации граждан.

Перечень лиц, не подлежащих допросу в качестве свидетелей, приведенный в ч. 3 настоящей статьи, не является исчерпывающим. Кроме указанных выше лиц, служебным свидетельским иммунитетом обладают Президент РФ, Уполномоченный по правам человека в РФ, а также лица, наделенные дипломатической неприкосновенностью (ч. 2 ст. 3 УПК).

4. Часть 4 настоящей статьи закрепляет процессуальные права свидетеля.

Пункт 1 декларирует личный свидетельский иммунитет — право на отказ свидетельствовать против себя самого, своего супруга (супруги) и других близких родственников: родителей, детей, усыновителей, усыновленных, родных братьев и родных сестер, дедушки, бабушки, внуков. Данная норма основана на положениях статьи 51 Конституции Российской Федерации. Вместе с тем свидетель вправе давать такие показания. Следует особо подчеркнуть, что иммунитет предоставляет право отказа от дачи показаний, но не право давать заведомо ложные свидетельские показания.

Пункты 2 — 4 развивают и конкретизируют положения принципа языка судопроизводства (ст. 18 УПК).

Пункт 5 конкретизирует общее право на обжалование процессуальных действий и решений (ст. 19 УПК).

Пункт 6 развивает положения ст. 48 Конституции РФ и предусматривает право свидетеля в случае, если ему необходима юридическая помощь, являться на допрос со своим адвокатом. Допуск адвоката осуществляется на основании удостоверения адвоката и ордера (ч. 4 ст. 49 УПК). Адвокат, участвующий в допросе свидетеля, вправе давать ему краткие консультации в присутствии следователя, задавать с разрешения следователя вопросы, делать письменные замечания по поводу правильности и полноты записей в протоколе допроса свидетеля. Следователь вправе отвести вопросы адвоката, но обязан занести их в протокол допроса. После окончания допроса адвокат может сделать заявление о допущенных нарушениях, которые обязательно заносятся в протокол допроса свидетеля (ч. 5 ст. 189 УПК).

Представляется, что право на адвоката распространяется также на участие свидетеля в других следственных действиях (в частности, проверка показаний на месте, следственный эксперимент, очная ставка и др.).

<2> СЗ РФ. 2013. N 29. Ст. 3965.

Кроме того, на основании ч. 2 ст. 131 УПК свидетель имеет право: на возмещение расходов, понесенных в связи с явкой по вызову и с проживанием; возмещение недополученной им по месту постоянной работы заработной платы за время, затраченное в связи с вызовом по уголовному делу; выплату вознаграждения за отвлечение от обычных занятий в случае, если свидетель не работает. Свидетель также имеет право на возмещение расходов на участие адвоката при его допросе, если последний осуществлял юридическую помощь по назначению.

5. Представляется юридически оправданным помещение в настоящей статье не только процессуальных прав свидетеля, но и его обязанностей (ч. 6), а также ответственности в случае несоблюдения обязанностей (ч. ч. 7 — 9). Ответственность свидетеля можно подразделить на процессуальную — к нему могут быть применены обязательство о явке (ст. 112 УПК), привод (ст. 113 УПК), денежное взыскание (ст. ст. 117 и 118 УПК) — и уголовно-правовую (ст. ст. 307, 308, 310 УК).

6. Свидетель как участник уголовного судопроизводства незаменим, поэтому не предусматривается возможности его отвода. Лицо, допрошенное в качестве свидетеля по уголовному делу, не может выступать по нему в ином качестве (кроме законного представителя).

УДК 343.1 ББК 67.410.2

И.В. Смолькова

ДОПРОС ОПЕРАТИВНЫХ СОТРУДНИКОВ В СУДЕ И ЕГО ДОКАЗАТЕЛЬСТВЕННОЕ ЗНАЧЕНИЕ

В статье рассматривается проблема допроса оперативных сотрудников в суде в качестве свидетелей, дается оценка этой практики, отмечается, что эти показания никакого приоритета перед другими доказательствами не имеют, а должны оцениваться в совокупности с другими доказательствами.

Ключевые слова: оперативные сотрудники, свидетели, допрос, презумпция доверия сотрудникам полиции, незаконные методы расследования.

I.V. Smolkova

INTERROGATION OF OPERATIONAL STAFF IN COURT

AND PROBATIVE VALUE

Keywords: operational staff, witnesses, questioning the presumption of trust the police.

В судебной практике допросы оперативных сотрудников правоохранительных органов имеют достаточно широкое распространение. Чаще всего последние вызываются в суд и допрашиваются по обстоятельствам произведенного ими задержания или при утверждении подсудимого о том, что к нему применялись незаконные методы воздействия для получения признательных показаний. При этом судебная практика исходит из положений ч. 8 ст. 234 УПК РФ, в соответствии с которой «по ходатайству стороны в качестве свидетелей могут быть допрошены любые лица (выделено мной. — И.С.), которым что-либо известно об обстоятельствах производства следственных действий или изъятия и приобщения к уголовному делу документов» и ч. 1 ст. 271 УПК РФ, согласно которой в подготовительной части судебного заседания «председательствующий опрашивает стороны,

имеются ли у них ходатайства о вызове новых свидетелей (выделено мной. — И.С.)», которые могут быть им удовлетворены. На этих положениях в принципе и основывается по практика допроса оперативных сотрудников в суде в качестве свидетеля. Термины «любые лица» и «новые свидетели» понимаются на практике достаточно широко, сюда включаются и оперативные сотрудники.

В уголовно-процессуальной литературе высказаны различные позиции относительно правомерности и доказательственном значении таких допросов. Одни авторы полагают, что оперативные сотрудники при определенных ситуациях в качестве свидетелей допрашиваться вообще не должны. В частности, А. Рубан предложил приобщать к материалам уголовного дела, полученные оперативным путем фотографии, фонограммы и видеозаписи и установить запрет на допросы оперативных работников о конкретных обстоятельствах получения данных материалов . В. Зажицкий и Л. Башкатов же, напротив, полагают, что в этих случаях необходимо обязательно вызывать оперативных работников в качестве свидетелей для выяснения обстоятельств происхождения того или иного материального объекта .

Проект УПК РФ, подготовленный Министерством юстиции и представленный на второе чтение в Государственную Думу РФ, предлагал наделить абсолютным свидетельским иммунитетом (а именно исключить из числа свидетелей):

— лиц, внедренных в организованные преступные группы, штатных негласных сотрудников, осуществляющих оперативно-розыскную деятельность, — в отношении обстоятельств, которые стали известны им в связи с использованием возложенных на них полномочий. В окончательную редакцию УПК РФ данное предложение не вошло. О. Д. Жук и С. Зуев предлагают допрашивать указанных лиц под псевдонимом .

Другие авторы (В.И. Зажицкий и Л. Башкатов) считают, что оперативные сотрудники правоохранительных органов могут быть допрошены в качестве свидетелей о любых обстоятельствах, подлежащих установлению по уголовному делу, но при условии, что они должны сообщить источник своей осведомленности, в противном случае использовать в качестве доказательств их показания нельзя . В более поздней работе В.И. Зажицкий уточнил, что допрос оперативных сотрудников в качестве свидетелей возможен, но при условии допроса самого гражданина-первоисточника .

Возникает в этой связи вопрос, как практика широкого допроса оперативных работников согласуется с тем, что оперативно-розыскные мероприятия проводятся негласно и в большей части относятся к государственной тайне? О. Д. Жук в этой связи предлагает использовать зарубежный опыт, в частности, опыт США. В США по ходатайству прокурора в суд может быть вызван сотрудник оперативной службы (ФБР, полиции, агентства по борьбе с наркотиками и т. п.), именуемый свидетелем-экспертом, в случаях, когда какие-либо иные свидетели, предоставили информацию оперативным службам, под условием анонимности. В этих случаях прокурор представляет суду свидетеля-эксперта, сообщая о его квалификации, стаже работы в оперативных службах, а также о том, какие преступления были раскрыты при его участии, что этот сотрудник не привлекался к ответственности и его показаниям можно доверять. Сторона защиты может опровергнуть такое заявление прокурора, только приведя доказательства недобросовестности сотрудника, вызванного в качестве свидетеля-эксперта. Во всех других случаях показания сотрудников спецслужб наряду с вещественными доказательствами и результатами оперативно-розыскной деятельности являются доказательствами в суде . Конечно, такой опыт нуждается в изучении и требует кардинального изменения законодательства.

Довольно странные рекомендации дает О.Д. Жук относительно допроса оперативных работников в суде: по его мнению, «государственный обвинитель должен представлять, какие именно показания будет давать оперативный работник, и разъяснить ему, каким образом он должен участвовать в судебном заседании (особенно, если он вызван туда впервые)» , т.е. государственный обвинитель должен провести своеобразный «инструктаж» оперативного работника. Далее О. Д. Жук отмечает, что государственный обвинитель может предложить оперативному работнику давать показания под своим настоящим именем или под псевдонимом, определить, в какой момент судебного разбирательства он будет вызван для дачи показаний в качестве свидетеля, разъяснить ему порядок допроса свидетеля в судебном заседании. Из этих рекомендаций следует только одно: советы

государственного обвинителя оперативному работнику о том, что говорить и под каким именем, не соответствуют закону.

Еще более странные суждения встречаем у А.С. Иванова. Он полагает, что показания сотрудников оперативных подразделений являются основным средством представления в судебном заседании информации об исследуемых фактах, которые можно использовать в различных областях судебного следствия, во-первых, как основания для аргументации стороной обвинения своих утверждений; во-вторых, «для подрыва доверия к информации свидетелей противника» (по всей видимости, речь идет о свидетелях защиты) и для «закладывания оснований для последующего разрушения показаний свидетелей противоположной стороны»; в-третьих, чтобы «вызвать сомнение у суда в реальности существования обстоятельств, зафиксированных до допроса сотрудника правоохранительных органов государственным обвинителем»; в-четвертых, «для установления новых фактов в пользу допрашивающей стороны, которые ранее не сообщались свидетелями, дополнения, усиления эффекта от ранее установленных фактов различного рода речевыми и прочими средствами и приемами» .

Первые два варианта можно расценивать как инструкцию к сражению на поле боя, а последний — как установку для театрального представления.

Вопрос о доверии к показаниям сотрудников полиции (милиции) постоянно привлекает внимание исследователей.

Проведенное нами анкетирование судей (всего было опрошено 150 судей Иркутской области и Республики Бурятия) показало, что

42 % судей считает, что показания оперативного работника об обстоятельствах проведенного им оперативно-розыскного мероприятия могут быть объективными, 15 % судей ответили, что нет, не могут;

43 % — иногда могут.

Мне думается, что ответ на анализируемый вопрос дала Судебная коллегия Верховного Суда РФ в своем Определении № 41-004-8СП по одному из уголовных дел от 8 августа 2004 г. указав, что «практика допроса оперативных работников в качестве свидетелей несостоятельна, поскольку названные лица не являлись свидетелями факта преступления, а принимали участие в расследовании дела» . Свидетель создается самими обстоятельствами дела, он в силу объективно сложившейся ситуации воспринимает фактические дан-

ные, имеющие значение для дела, но не обстоятельствами уголовно-процессуальной деятельности.

Большинство авторов, как правило, представляющих учебные заведения системы МВД, полагает, что судьи без достаточных оснований с недоверием относятся к показаниям сотрудников оперативных подразделений (в какой-то мере, понять этих авторов можно, ибо именно эти учебные заведения в основном и готовят будущих оперативных сотрудников). В этой связи А.С. Иванов (Нижегородская академия МВД России) предлагает проявлять больше доверия к свидетелям — оперативным сотрудникам, ссылаясь на то, что ни уголовно-процессуальное, ни другое отраслевое законодательство не содержит дополнительных правил, относящихся к оценке показаний сотрудника правоохранительных органов . Далее автор сам же и опровергает свою позицию, отмечая, что «обоснованные ожидания объективного и добросовестного свидетельствована, связанные с должностным положением сотрудников органов внутренних дел, иногда не подтверждаются, образ милиционера-свидетеля в сознании некоторых судей приобретает негативную окраску. Предубеждение по отношению к их показаниям определяется и некоторыми другими факторами. Среди них получающие огласку факты превышения сотрудниками служебных полномочий, применения недозволенных методов расследования, неэтичного поведения» . И после таких рассуждений автор предлагает проявлять больше доверия к свидетелям данной категории и рассматривать допрос сотрудников правоохранительных органов в качестве основного средства предоставления в судебном заседании информации об исследуемых фактах (!?).

А.Е. Леднев (Нижегородская Академия МВД России) исходит из того, что показания сотрудников, осуществляющих оперативно-розыскную деятельность, по предмету их непосредственной деятельности, должны оцениваться исходя из презумпции добросовестности государственного служащего, а не из предположения об их заинтересованности в исходе дела в пользу обвинения . По мнению данного автора, «показания должностных лиц правоохранительных органов, осуществлявших оперативно-разыскную деятельность по делу, должны приниматься судом как заведомо достоверные. Бремя опровержения презумпции добросовестности государственного служащего, свидетельствующего по делу, лежит на защите. Распространенный среди части судей предрассудок «о заинтересованности» указанной категории свидетелей, ослабляющий их показания, должен быть искоре-

нен» . К сожалению, при низком доверии граждан к правоохранительным органам говорить о презумпции добросовестности сотрудников правоохранительных органов, по меньшей мере, некорректно.

iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.

В.В. Кальницкий и О.И. Бекетов (Омская ВШ МВД РФ) отмечают, что «показания сотрудника милиции о действиях, связанных с пресечением преступлений, по сложности (?) не могут быть сравнимы с показаниями иных свидетелей и потерпевших» . Кроме того, авторы замечают, что при оценке показаний сотрудника милиции необходимо учитывать то, что «вмешиваясь в конфликтные ситуации и применяя силу, сотрудники милиции обречены на негативную оценку своих действий со стороны правонарушителей и лиц, заинтересованных в их судьбе» .

Небезынтересно в этой связи отметить, что в первом официальном проекте Закона РСФСР «О полиции (милиции)» имелась статья, которая называлась «Презумпция доверия сотруднику полиции». Это название недвусмысленно указывало на заинтересованность разработчиков законопроекта в закреплении особой роли показаний работников милиции, претендующих на приоритет при оценке доказательств. Данную презумпцию предлагалось выразить так: «показания сотрудника полиции в качестве потерпевшего или свидетеля по делу о противодействии его деятельности или о правонарушении, в пресечении которого он принимал участие, не могут быть опровергнуты только показаниями лиц, привлекаемых к ответственности, и иных заинтересованных лиц».

Ю.П. Соловей (Омская ВШ МВД России) в собственном авторском проекте Закона о полиции предлагал усилить положение этой статьи ссылкой на то, что «показания сотрудников полиции не требуют обязательного подтверждения другими доказательствами» . Но ни в Закон о милиции, ни в УПК РСФСР эти предложения не вошли. Совершенно очевидно, что данные предложения преследуют цель обеспечить показаниям полицейских особое значение. Однако уголовно-процессуальный закон (как УПК РСФСР, так и УПК РФ) требует не только соответствующей проверки и оценки любого доказательства, но и содержит положения, согласно которым никакие доказательства не имеют заранее установленной силы (ч. 2 ст. 17 УПК РФ). Поэтому предложения о приоритете показаний оперативных сотрудников не могут быть приняты во внимание.

Как уже было отмечено, чаще всего оперативные сотрудники вызываются в суд в случаях, когда подсудимый отказывается от данных

им на следствии показаний, ссылаясь на применение к нему физического или психического насилия со стороны оперативных сотрудников.

Возникает закономерный вопрос: «Зачем в данном случае оперативный сотрудник вызывается для допроса в суд? В качестве кого: свидетеля или подозреваемого?» Если он вызывается в качестве свидетеля, то ему необходимо разъяснить предусмотренное в ст. 51 Конституции РФ право не свидетельствовать против себя самого, которым он, скорее всего, и воспользуется. Вызываться в качестве подозреваемого он не может, для этого нет законных оснований, поскольку ст. 91 УПК РФ перечисляет конкретные случаи, когда лицо может стать подозреваемым, которых в данном случае нет.

Оперативный сотрудник фактически ставится перед подсудимым в положение допрашиваемого лица, он по существу вызывается на очную ставку с подсудимым. Какого ответа ждет судья от оперативного сотрудника на вопрос: «Вы применяли к обвиняемому психическое или физическое насилие?»

В абсолютном большинстве подобных случаев оперативные сотрудники отрицают указываемые подсудимыми факты и их допросы завершаются практически ничем, поскольку невозможно проверить достоверность заявлений подсудимого показаниями оперативного сотрудника, т. е. того лица, на незаконные действия которого он жалуется. Как правило, они отрицают не только факт применения насилия, но и саму возможность незаконных действий при проведении расследования. Как отрицательный, так, кстати, и положительный ответ оперативного сотрудника на вопрос о том, допускал ли он насилие с целью получения признательных показаний обвиняемого или для его устрашения, доказательственного значения не имеет. Весьма примечательно, что на вопрос: «Как часто следователи-свидетели подтверждали факты применения незаконных методов следствия?» опрошенные нами судьи единодушно ответили: «Практически никогда».

Небезынтересно отметить, что на практике заведомо ложное заявление подсудимого о незаконных методах ведения следствия, сопряженное с обвинением оперативных сотрудников правоохранительных органов, как правило, никаких негативных последствий не влечет, в частности, нам не встретилось ни одного случая, когда было возбуждено уголовное дело о ложном доносе, с другой стороны, ни один из оперативных сотрудников, о незаконных действиях которых заявляли подсудимые на суде, не предъявили иска о защите чести и достоинства, хотя о своих правах сотрудники полиции хорошо осве-

домлены. Это значит, что они признают за подсудимым право их огульно обвинять в противоправной деятельности.

Думается, что допрос оперативного сотрудника относительно применения незаконных методов расследования к обвиняемому недопустим по целому ряду причин: во-первых, сообщая о применении оперативными сотрудниками во время следствия незаконных мер воздействия подсудимый тем самым ставит под сомнение допустимость и своих показаний, как доказательств по делу, и одновременно сообщает о признаках такого преступления, как принуждение о даче показаний.

Заявление подсудимого о применении к нему незаконных методов является заявлением о совершении должностного преступления, предусмотренного ст. ст. 302 и 303 УК РФ (принуждение к даче показаний и фальсификация доказательств), следовательно, в этом случае должно быть возбуждено уголовное дело и проведено предварительное следствие в отношении соответствующих должностных лиц, а допрос этих субъектов должен произвести следователь, принявший дело к своему производству, ставший же подозреваемым (обвиняемым) оперативный сотрудник имеет полное право воспользоваться конституционным правом не свидетельствовать против самого себя (ст. 51 Конституции РФ).

Во-вторых, допрос оперативного сотрудника в суде в какой-то мере напоминает рассмотрение заявления о совершенном преступлении, что суд не имеет права делать, поскольку он не может выполнять обвинительную функцию. Допрос судом оперативного сотрудника о его незаконных действиях, фактически превращающегося в подозреваемого, ведется без возбуждения уголовного дела, в связи с чем даже его показания о применении незаконных методов расследования не имеют значения для последующего использования против него.

В-третьих, допрашивая оперативного сотрудника о его собственных незаконных действиях в качестве свидетеля под угрозой привлечения к уголовной ответственности за дачу заведомо ложных показаний или отказ от дачи показаний (ст. ст. 307 и 308 УК РФ), суд таким образом сам порождает недопустимое доказательство. Независимо от того, ставит подсудимый вопрос о привлечении оперативных сотрудников к уголовной ответственности или нет, сообщение об их незаконных действиях, должно быть направлено в следственные органы и получить оценку за рамками рассматриваемого судом дела.

В-четвертых, в рассматриваемой ситуации суд выходит за пределы судебного разбирательства, поскольку, делая вывод об отсутствии фактов неправомерных действий оперативного сотрудника толь-

ко по результатам его допроса в суде, он фактически предрешает вопрос о виновности или невиновности лиц, не привлеченных к уголовной ответственности. Кроме того, в соответствии с ч. 1 ст. 252 УПК РФ судебное разбирательство проводится только в отношении обвиняемого и лишь по предъявленному обвинению.

Для выяснения обстоятельств, при которых в отношении обвиняемого производились незаконные действия, необходимо провести целый ряд процессуальных и следственных действий: истребование из медицинских учреждений, где проверялось состояние обвиняемого или куда он мог обращаться за помощью; выяснение обстоятельств, которые могут объективно подтвердить или опровергнуть заявление обвиняемого; подробный допрос обвиняемого по поводу сообщаемых им сведений; допросы и очные ставки с лицами, на незаконные действия которых он ссылается, причем все это должно производиться в рамках возбужденного уголовного дела. Совершенно очевидно, что суд всем этим заниматься не может и не должен.

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ

1. Зажицкий В. Следователь — свидетель? / В. Зажицкий, Л. Башкатов // Советская юстиция. — 1990. — № 6. — С. 21-23.

3. Зуев М. Применение мер безопасности к участникам уголовного процесса в ходе судебного разбирательства по уголовным делам в отношении членов организованных преступных сообществ / М. Зуев // Уголовное право. — 2006. — № 5. — С. 99-101.

9. Организованная преступность // Социалистическая законность. — 1987. — № 2. — С. 52.

10. Рохлин В. Оперативно-розыскная деятельность и уголовное судопроизводство / В. Рохлин // Законность. — 2004. — № 9. — С. 37.

Информация об авторе

iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.

Смолькова Ираида Вячеславовна — доктор юридических наук, профессор, Заслуженный юрист Российской Федерации, заведующая кафедрой уголовного процесса и криминалистики, Байкальский государственный университет экономики и права, 664003, г. Иркутск, ул. Ленина, д. 11. е-mail: kupik@isia.ru.

Information about the author

На различных площадках адвокатским и юридическим сообществами дискутируется вопрос о правомерности допроса адвокатов по тем или иным обстоятельствам, связанным с профессиональной деятельностью. Наиболее острой является проблема допроса адвоката-защитника в связи с участием в уголовном судопроизводстве. Как правило, именно в связи с участием в уголовном судопроизводстве в качестве защитника адвокат получает ту информацию, которую желает узнать инициатор вызова на допрос. Соответственно, адвокаты, осуществляющие свою профессиональную деятельность в данной сфере, чаще других обращаются в адвокатские палаты за разъяснениями.

При этом адвокаты справедливо указывают на отсутствие в данный момент совершенно четких, конкретных практических рекомендаций относительно действий адвоката в той или иной стандартной ситуации. При наличии таких рекомендаций адвокату было бы не только проще ориентироваться в данном непростом вопросе, но и легче объяснить следователю (суду) свою позицию относительно вызова на допрос по тем или иным обстоятельствам. Рекомендации Совета ФПА (утвержденные решением Совета Федеральной палаты адвокатов от 30 ноября 2009 г. (протокол № 3), с дополнением от 28 сентября 2016 г. (протокол № 7)) не охватывают всех проблем, возникающих на практике, в том числе вопрос о соотношении права и обязанности адвоката дать показания в той или иной стандартной ситуации. Других официальных разъяснений нет. Дисциплинарная практика адвокатских палат не единообразна. В аналогичных обстоятельствах в разных адвокатских палатах принимаются диаметрально противоположные решения: от прекращения дисциплинарного производства до прекращения статуса адвоката.

Полагаю, назрела необходимость сформулировать и довести до сведения адвокатов ряд простых норм-правил, которым стоит следовать в гипотетической ситуации. Таких правил не должно быть слишком много, они должны быть краткими и понятными. Мотивировку же обоснованности того или иного правила следует дать в комментариях. Предлагаю для начала обсуждения следующий вариант рекомендаций. Авторский комментарий далее.

Рекомендации адвокату в случае вызова для допроса по вопросам, связанным с участием в уголовном судопроизводстве:

1. По вопросам, не связанным с профессиональной деятельностью, адвокат подлежит допросу в качестве свидетеля в обычном порядке.

2. Адвокат не должен являться для допроса без получения соответствующей повестки. После получения повестки адвокат вправе обратиться в совет адвокатской палаты за разъяснением о дальнейших действиях. До получения разъяснений совета (в случае обращения) адвокату не рекомендуется являться к месту проведения допроса (см. п. 3 комментария). Об обращении в совет адвокату следует уведомить инициатора допроса.

3. По вопросам, связанным с профессиональной деятельностью, по общему правилу, адвокат допросу в качестве свидетеля не подлежит. Исключения из данного правила, установленные законодательством, с учетом правовых позиций Конституционного Суда РФ приведены в данных рекомендациях.

4. На стадии досудебного судопроизводства адвокат может быть вызван для допроса в качестве свидетеля по вопросам, связанным с профессиональной деятельностью, лишь на основании судебного решения (см. п. 2 комментария).

5. Участвующий в уголовном судопроизводстве в качестве защитника адвокат не подлежит вызову для допроса в качестве свидетеля до разрешения вопроса о его отводе (в период досудебной подготовки – с учетом возможности обжалования в разумный срок), принятия отказа от данного адвоката либо прекращения оказания юридической помощи по иным основаниям.

6. Адвокат, прекративший участие в уголовном судопроизводстве в качестве защитника, может быть допрошен по ходатайству стороны защиты при условии его согласия на дачу показаний.

7. Адвокат, прекративший участие в уголовном судопроизводстве в качестве защитника, может быть вызван для допроса по ходатайству стороны обвинения (либо по инициативе суда) лишь по вопросам соблюдения установленной законом процедуры процессуальных действий с участием доверителя в период досудебного судопроизводства в случае разрешения вопросов о допустимости доказательств. При этом адвокат самостоятельно должен принять решение о необходимости дачи показаний с учетом мнения бывшего доверителя и его защитника. В отсутствие достоверно выраженного согласия бывшего доверителя и его защитника на проведение допроса адвоката наиболее разумным является обращение за разъяснением в совет. В случае невозможности обращения в совет следует исходить из презумпции запрета разглашения сведений об обстоятельствах оказания юридической помощи.

8. Адвокат – очевидец совершения его доверителем в период осуществления защиты противоправных действий, не связанных с текущим судопроизводством (в котором он принимает участие в качестве защитника), может быть вызван для допроса в качестве свидетеля в случае возбуждения нового (не связанного с тем, где он является защитником) уголовного судопроизводства в отношении доверителя в связи с указанными событиями. При этом адвокат не вправе давать показания без согласия доверителя и его защитника.

1. Случаи призвания адвоката-защитника к свидетельству по обстоятельствам, связанным с профессиональной деятельностью (инициатор такового, существо предполагаемых показаний)

Случаи призвания адвоката к даче показаний по уголовному делу в отношении доверителя имеют различную природу.

Например, дача показаний адвокатом в соответствии с исключениями, установленными ч. 3 ст. 56 УПК РФ (Определение Конституционного Суда РФ от 6 марта 2003 г. № 108-О), т.е. по ходатайству адвоката и в интересах доверителя не вызывает споров среди адвокатов по причине отсутствия риска навредить позиции защиты или нарушить адвокатскую тайну (п. 6 рекомендаций).

Также обоснованно преобладающее в адвокатской среде мнение о запрете допроса адвоката, который на момент вызова для допроса участвует в уголовном деле по обвинению доверителя и вызван на допрос в связи с его рассмотрением (п. 5 рекомендаций). Это связано с недопустимостью совмещения процессуальных функций.

В Определении КС РФ от 29 мая 2007 г. № 516-О-О указано: «Защитник не вправе участвовать в производстве по уголовному делу, если он ранее участвовал в нем в качестве свидетеля. Это правило не может препятствовать участию в уголовном деле избранного обвиняемым защитника, ранее не допрашивавшегося в ходе производства по делу, так как исключает возможность допроса последнего в качестве свидетеля об обстоятельствах и фактах, ставших ему известными в рамках профессиональной деятельности по оказанию юридической помощи, независимо от времени и обстоятельств получения им таких сведений» (см. также Определение КС РФ от 6 июля 2000 г. № 128-О).

Не является секретом то, что схема с допросом защитника-адвоката в качестве свидетеля и последующим его отводом используется недобросовестными должностными лицами для отстранения неугодного защитника от уголовного дела.

В связи с этим участие в качестве защитника должно исключать возможность допроса адвоката по текущему делу. До прекращения своего участия в деле, в том числе до разрешения судом (в том числе в порядке ст. 125 УПК РФ в случае обжалования решения следователя в период досудебной подготовки) вопроса об отводе либо принятии отказа от адвоката в текущем процессе, он не должен быть допрошен независимо от существа предмета допроса и согласия доверителя, поскольку после допроса не может оставаться защитником.

После прекращения участия адвоката в уголовном судопроизводстве в качестве защитника, в том числе после разрешения вопроса об отводе или отказе от защитника, при необходимости допроса адвоката по инициативе стороны обвинения и суда, следует учитывать обстоятельства, которые послужили причиной вызова адвоката на допрос.

На данный момент определены два исключительных случая призвания адвоката к свидетельству в отношении его доверителя по ходатайству обвинителя (решению следователя) либо инициативе суда об обстоятельствах, вытекающих из профессиональной деятельности адвоката. Согласно решениям КС РФ, данные случаи являются исключением из общего правила о запрете допроса адвоката об обстоятельствах оказания юридической помощи.

В отличие от дачи показаний по ходатайству стороны защиты, ожидаемые инициатором вызова на допрос показания адвоката в данном случае, мягко говоря, не всегда соответствуют интересам доверителя.

На мой взгляд, снятие Конституционным Судом РФ (в определениях от 16 июля 2009 г. № 970-О-О и от 29 марта 2016 г. № 689-О, а также с учетом Определения от 6 июня 2016 г. № 1232-О) свидетельского иммунитета в части возможности задать соответствующие вопросы адвокату само по себе не означает встречной обязанности адвоката отвечать на них. Это не исключает выбора адвоката с учетом конкретных обстоятельств (например, необходимость защиты от оговора в совершении преступления, дисциплинарного проступка) в пользу дачи показаний. При этом ключевыми ориентирами для адвоката в такой ситуации должны стать мнение адвокатского сообщества (разъяснения совета по конкретному запросу адвоката) и позиция доверителя (в том числе бывшего) и его защитника по поводу необходимости допроса адвоката. Дача показаний против доверителя при отрицании последним тех или иных обстоятельств и событий – в известной степени подрывает устои доверительности, присущие отношениям «адвокат – клиент».

Первый такой исключительный случай (п. 7 рекомендаций) – призвание адвоката к даче показаний относительно допущенных в период досудебной подготовки нарушений уголовно-процессуального закона (Определение КС от 16 июля 2009 г. № 970-О-О).

Из данного решения следует, что суд (здесь – именно суд) вправе задавать вопросы адвокату на предмет соблюдения предусмотренных законом гарантий при проведении процессуальных действий с его участием. Необходимость в получении подобного рода информации возникает, как правило, при рассмотрении вопросов о допустимости доказательств не по инициативе стороны защиты.

В этом смысле показания адвоката, согласившегося их дать, отвечают критериям допустимости доказательств. Собственно, вопрос о допустимости доказательства и составлял предмет обращения заявителей в Конституционный Суд РФ. Корреспондирующая праву суда задавать вопросы обязанность адвоката отвечать на них здесь не рассматривалась. По моему убеждению, адвокат в данном случае вправе не давать показания, сделав соответствующее заявление о невозможности дачи показаний по причине профессионального свидетельского иммунитета и общегражданского свидетельского иммунитета, предусмотренного ст. 51 Конституции РФ (поскольку в зависимости от содержания данные адвокатом показания могут быть впоследствии использованы против него в дисциплинарном либо ином производстве).

И все же следует признать, что в последнее время мнение адвокатского сообщества (что выражается в дисциплинарной практике ряда адвокатских палат) таково, что дача адвокатом в такой ситуации показаний допускается (хотя и не приветствуется). В данном случае признается право адвоката, фактически публично обвиненного бывшим доверителем в нарушении профессиональной этики, воспользоваться исключением из общего правила о запрете на разглашение профессиональной тайны с учетом расширительного толкования п. 4 ст. 6 Кодекса профессиональной этики адвоката. То есть в данном случае адвокат защищает свою позицию в споре с доверителем относительно надлежащего исполнения профессиональных обязанностей. Между тем такого мнения придерживаются не во всех адвокатских палатах. Так, согласившийся в подобной ситуации давать показания адвокат был лишен статуса адвоката решением Санкт-Петербургской адвокатской палаты (см. Обзор дисциплинарной практики Санкт-Петербургской адвокатской палаты за 2017 г.). Рекомендация об обращении в совет при несогласии бывшего доверителя на допрос адвоката вызвана отсутствием единообразия в дисциплинарной практике адвокатских палат различных регионов.

Однозначно мнение, что согласившийся в такой ситуации дать показания адвокат должен отвечать лишь на вопросы, касающиеся законности проведения процессуальных действий с участием адвоката (присутствие при проведении процессуального действия, действительность подписи адвоката, время проведения процессуального действия, вопросы подтверждения полномочий и т.п.). Отвечать на вопросы о содержании следственных действий, бесед с доверителем – недопустимо в любом случае.

В данном случае показания согласившегося быть допрошенным адвоката касаются лишь вопроса допустимости доказательств и легитимности соответствующих процедур (например, процедуры предъявления обвинения) и сами по себе не уличают доверителя (бывшего) в совершении того или иного деяния, в котором он обвиняется.

Думаю, здесь адвокат должен сам принимать решение (с учетом мнения бывшего доверителя и его защитника) о даче показаний либо об использовании свидетельского иммунитета. Именно адвокату следует в каждом конкретном случае расставить приоритет: защита своего честного имени либо «не навреди» хватающемуся за соломку доверителю (лично мне ближе вторая позиция). При этом в случае отсутствия достоверно выраженного согласия бывшего доверителя и его защитника на проведение допроса адвоката наиболее разумным является обращение за разъяснением в совет. Если это сделать невозможно, следует исходить из презумпции запрета на разглашение сведений об обстоятельствах оказания юридической помощи.

Второй случай (п. 8 рекомендаций) – призвание адвоката к даче показаний, фактически уличающих доверителя в совершении преступного деяния (Определение КС от 29 марта 2016 г. № 689-О).

Данная правовая позиция касается обстоятельств возможного вызова на допрос адвоката в связи с противоправными деяниями доверителя, не связанными с тем уголовным делом, в котором адвокат является защитником. Такой допрос также происходит не по инициативе стороны защиты.

В отличие от призвания адвоката к свидетельству по процедурным моментам, в данной ситуации адвокату предлагается дать свидетельские показания, в том числе о событии деяния, причастности лица к его совершению и других обстоятельствах, подлежащих доказыванию по уголовному делу. Таким образом, ожидаемые инициатором вызова на допрос показания адвоката в этом случае прямо уличают доверителя (по другому делу) в совершении преступления и могут быть положены в основу обвинительного приговора как доказательства по существу обвинения.

Думаю, что в данном случае адвокат может дать показания только при согласии доверителя и его защитника, поскольку показания против доверителя, хоть и в «параллельном» деле, подрывают сами устои доверительности. Адвокатское сообщество, на мой взгляд, должно занять предельно жесткую позицию, строго запретив адвокату давать показания в отсутствие согласия доверителя (бывшего доверителя) либо без положительного разъяснения совета адвокатской палаты по соответствующему запросу адвоката.

В этой части необходимо ориентироваться также и на разъяснения Комиссии ФПА РФ «По вопросу предания адвокатом огласке сведений о преступлениях или иных правонарушениях». В решении Совета ФПА от 28 июня 2017 г. разъяснения даны по ситуации, когда адвокат при осуществлении своей профессиональной деятельности невольно становится свидетелем противоправного деяния, о котором еще не стало известно правоохранительному органу, а без инициативы адвоката, возможно, и не станет известно. Рассматриваемый же в Определении КС РФ от 29 марта 2016 г. № 689-О случай касается допроса адвоката по инициативе следствия по обстоятельствам уже выявленного противоправного деяния (т.е. идет следствие по уголовному делу в отношении доверителя адвоката, который в качестве защитника данного лица по другому делу оказался очевидцем совершения этим лицом возможно противоправного деяния). Однако цепь логических рассуждений о подрыве доверия к адвокату, приведенная в указанном разъяснении Совета, применима и к ситуации, когда адвокат без согласия доверителя (бывшего доверителя) даст свидетельские показания против него.

Рассуждения же о том, что показания адвоката в той или иной ситуации являются ключевыми (например, он был единственным очевидцем деяния, совершенного его доверителем), а посему адвокат якобы обязан отвечать на вопросы в интересах правосудия, на мой взгляд, неприемлемы.

Ведь нельзя привлечь к ответственности за отказ от дачи показаний лицо, обладающее необходимой следствию информацией в отношении себя или близкого родственника (ч. 1 ст. 51 Конституции РФ), даже если эта информация эксклюзивна. Совершение преступления (т.е. деяния, явно выходящего за рамки частной и семейной жизни) одним близким родственником в присутствии другого близкого родственника и даже в его отношении не препятствует последнему воспользоваться правом, предусмотренным ст. 51 Конституции РФ. В то же время никто не вправе помешать и свободному выбору такого лица дать показания в отношении близкого родственника. Степень доверительности отношений адвоката и его клиента в вопросах, связанных с оказанием юридической помощи, ожидания общества в связи с этим от института адвокатуры – сродни степени доверия и ожиданиям от отношений между близкими людьми (естественно, в нашем случае лишь по вопросам, вытекающим из профессиональной деятельности адвоката). Нельзя приносить в жертву право адвоката не свидетельствовать против своего доверителя (бывшего доверителя) лишь потому, что не хватает «качественных» доказательств против него. Если безгранично возвышать интересы правосудия (и общественной безопасности) над другими охраняемыми законом институтами, то рано или поздно встанет вопрос и об ограничении иммунитета священнослужителя на допрос о «тайне исповеди».

2. Вызов адвоката на допрос только по решению суда

На мой взгляд, не следует рекомендовать адвокатам являться на допрос без судебного решения.

Учитывая различную процедуру принятия решения о вызове адвоката для его допроса в качестве свидетеля (об обстоятельствах связанных с профессиональной деятельностью) в период судебного разбирательства либо на досудебной стадии, следует разделить их по степени риска для института адвокатской тайны. Если при судебном рассмотрении подобное решение принимается открыто, гласно, с учетом мнений сторон, а сам допрос адвоката проходит в судебном заседании с участием сторон, то сотрудники правоохранительных органов вызывают адвокатов на допрос без превентивного (предварительного) судебного контроля. В условиях таких «кабинетных» решений зачастую делается преждевременный и необоснованный вывод о том, что те или иные обстоятельства, для выяснения которых адвокат вызывается, не относятся к охраняемым адвокатской тайной сведениям. Риск усиливается и закрытым характером процедуры допроса на досудебной стадии.

Между тем вывод следователя о необходимости допроса адвоката зачастую бывает неочевидным, в том числе и для самого адвоката, подлежащего допросу.

В настоящее время Федеральным законом от 17 апреля 2017 г. № 73-ФЗ в УПК РФ внесены изменения (введены новые п. 5.2 ч. 2 ст. 29; ст. 450.1) в части проведения обыска (а также выемки и осмотра) в адвокатских образованиях, предусматривающие и предварительное судебное решение, и предельную конкретизацию предмета обыска, и присутствие наблюдателя (представителя) от адвокатской палаты.

Аналогичный (или похожий) алгоритм, по моему мнению, подлежит применению и в случае вызова адвоката для его допроса на досудебной стадии.

Нормы п. 2 и 3 ст. 8 Федерального закона от 31 мая 2002 г. № 63-ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» (далее – Закон об адвокатуре) буквально («не может быть вызван и допрошен в качестве свидетеля») указывают на запрет не только допроса адвоката, но и «вызова» его на допрос, а проведение следственных действий и оперативных мероприятий в отношении адвоката предполагает вынесение судебного решения.

Из правовых позиций КС РФ (Постановление от 17 декабря 2015 г. № 33-П, определения КС РФ от 21 октября 2008 г. № 673-О-О, от 8 ноября 2005 г. № 439-О) следует: в вопросах адвокатской тайны (в данном случае – свидетельского иммунитета адвоката) приоритет законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре перед УПК РФ очевиден.

Допрос – следственное действие. Целью вызова на допрос является получение относящихся к предмету расследования сведений от лица, обладающего таковыми, т.е. по своей природе, как и в случае с обыском (выемкой, осмотром), это та же деятельность по обнаружению и изъятию сведений, необходимых для установления неких обстоятельств, имеющих значение для расследования. Отличие в том, что в данной ситуации сведения (известные свидетелю) не материализованы в предметах и документах, а становятся «осязаемыми» лишь после надлежащего протоколирования устного рассказа допрошенного лица.

Если носителем информации является лицо, наделенное в силу закона иммунитетом, то было бы логичным использовать для получения от него необходимых сведений те же правовые процедуры, что предусмотрены для получения искомых материальных объектов (предметов и документов).

Системное понимание правовых положений об адвокатском иммунитете на допрос предполагает вызов адвоката для проведения допроса лишь путем разрешения судом ходатайства о таковом и вынесения соответствующего мотивированного постановления. В настоящее же время, в отсутствие такого положения в УПК РФ, сложилась недопустимая, на мой взгляд, практика, когда решение следователя (дознавателя) о вызове на допрос адвоката не только не является предметом судебного контроля, но и вообще не облечено в форму мотивированного процессуального документа (постановления в соответствии с ч. 4 ст. 7 УПК РФ), что существенно затрудняет объективную оценку истинных мотивов решения о вызове адвоката на допрос.

Напомню, что в Определении Конституционного Суда РФ (от 16 июля 2009 г. № 970-О-О) говорится о допросе адвоката именно судом, а не на досудебной стадии, т.е. решение о возможности допроса адвоката в конкретной ситуации принимается судом с учетом мнения сторон процесса.

Другое Определение КС РФ (от 29 марта 2016 г. № 689-О) содержит следующее утверждение: «закон не предполагает, что следователь вправе без достаточных фактических оснований вызвать участвующего в деле защитника для допроса в качестве свидетеля», а также указание на то, что разрешение вопроса об обоснованности вызова адвоката на допрос в конкретном случае требует исследования фактических обстоятельств дела.

Требование об исследовании неких фактических обстоятельств дела, а равно об установлении наличия достаточных фактических оснований, позволяет сделать вывод о необходимости вынесения мотивированного постановления и независимой (читай –судебной) оценки обоснованности данного решения следователя о вызове адвоката на допрос.

Оставление же возможности разрешения вопроса о «достаточности фактических оснований» для вызова на допрос адвоката (сторона защиты) лишь на усмотрение следователя (сторона обвинения) без предварительной независимой оценки судом может нарушить баланс прав и обязанностей сторон в состязательном уголовном процессе и повлечь (при наихудшем варианте) невосполнимое нарушение права на защиту и необоснованное разглашение сведений конфиденциального характера.

При этом необходимость отграничения действительно нужной для расследования и не защищенной в силу закона информации, которую лицо, обладающее дополнительными профессиональными гарантиями, вправе раскрыть, предполагает, как минимум, предварительное ознакомление с набором вопросов, подлежащих выяснению.

Напрашивается вывод о том, что решение следователя (дознавателя) о вызове на допрос адвоката должно быть облечено в форму мотивированного процессуального документа (постановления в соответствии с ч. 4 ст. 7 УПК РФ) и быть предметом судебного контроля.

Таким образом, предварительный судебный контроль решения следователя о вызове адвоката для допроса, исходя из духа закона, является обязательным. При рассмотрении ходатайства следователя суду надлежало бы с участием адвоката установить характер известных ему сведений по спорному делу, их относимость к предмету доказывания (для исключения допроса по явно не относимым к предмету доказывания обстоятельствам) и необходимость допроса адвоката при наличии возможности установления известных ему обстоятельств другими менее спорными методами. При этом адвокат мог бы представить в суд разъяснение адвокатской палаты, данное адвокату по его запросу в соответствии с подп. 19 п. 3 ст. 31 Закона об адвокатуре. Кроме того, в судебное заседание мог бы вызываться представитель адвокатской палаты для компетентного заключения о наличии или отсутствии обстоятельств, относящихся к адвокатской тайне. Как вариант также можно рассмотреть присутствие представителя адвокатской палаты при допросе адвоката в качестве свидетеля об обстоятельствах, связанных с профессиональной деятельностью.

3. Действия адвоката при вызове на допрос

После получения повестки о вызове для допроса в качестве свидетеля адвокату следует принять все разумные меры для уменьшения риска возможного нарушения адвокатской тайны.

В соответствии с подп. 19 п. 3 ст. 31 ч. 3 Закона об адвокатуре совет АП дает разъяснение по запросу адвоката, оказавшегося в сложной этической ситуации. Согласно п. 4 ст. 4 КПЭА, совет АП не может отказать в таком разъяснении. Норма п. 3 ст. 18 КПЭА дает гарантию, что адвокат не будет привлечен к дисциплинарной ответственности при выполнении предписаний совета АП.

Пользуясь своим правом, адвокаты все чаще обращаются за разъяснением в совет.